Название: Звери
Автор: Кьюри
Бета: пока нет
Фендом: Katekyo hitman Reborn!
Персонажи: Гокудера, Хибари, Ямамото
Примечание: Написано на Hot Reborn! По заявке «dark! Ямамото | Хибари. "Травоядное здесь только ты" NH!»
Ураган.
Это звание Гокудера Хаято носит с особой гордостью, периодически повторяя его про себя и, кажется, все сильнее впитывая каждый звук собственной стихии. Пронизывает им кожу, как одежду – сигаретным дымом.
Кое-кто, наверно, сказал бы, что Хаято слишком вживается в образ, отождествляет себя со своей стихией, как ребенок, подражающий какому-то супер-герою из-за незначительного сходства.
Наверно, так оно и есть, пусть Хранитель Урагана и боится себе в этом признаться. Что может быть унизительней, чем осознавать, что подражаешь чему-то или кому-то, не довольствуясь тем, что ты есть на самом деле?
И Гокудера продолжает. День за днем, все превышая и превышая рубеж того, что можно. Слишком быстро выскакивает из класса, хлопает дверьми и разносит территорию Школы, доказывая свое право принадлежать к собственной стихии, пусть даже это не так уж и нужно. Вот только есть одно «но», о котором Гокудера не задумывается очень долго. До тех самых пор, пока тонфа не врезается ему в скулу с такой силой, что перед глазами темнеет.
Мысли взрываются в голове кипой черных ос, разлетаются и шумят, не желая собраться в единое целое. Саднящая боль в носу расползается по всему лицу, заливая его темнотой. Пробирается вверх по переносице, заставляя звенеть лобную кость, как металлическую пластину, по которой со всей силы приложили молотом.
- Забью до смерти, - раздается откуда-то сверху, и Гокудере хочется заорать и зажать уши руками, - слишком сильно слова бьют по ставшим вдруг невероятно чувствительным барабанным перепонкам. Ступня в начищенном до зеркального блеска черном ботинке опускается на ребра, заставляя подавиться собственным дыханием вперемешку с кровью. Хаято и сам не понимает, что движет им сейчас – просто рефлексы, заставляющие тело функционировать, или инстинкт самосохранения, требующий уйти от угрозы как можно дальше.
читать дальше- Сволочь. – выплывает Хранитель Урагана вместе со слюной и кровью. Липкая влага течет по подбородку, несколько капель падают на траву.
«Не такая уж и сволочь», - вдруг напоминает голосок в подсознании, вламываясь в черный, заполнивший череп рой звуков, - «Всего лишь бьет за нарушение дисциплины».
Резонно, не поспоришь, но Гокудера не согласен: ни с тем, что его сейчас просто убьют, ни с тем, что за взрывы на территории школы положено не бить, а убивать.
Тяжелый удар падает на поясницу, и тело безвольно ложится на ставшую точно пуховой землю. В нос ударяет запах свежескошенной травы и соли, а свист рассекающего воздух металла кажется свистом опускающейся на шею преступника гильотины.
Секунды падают медленно и тяжело, а удара все нет. Или уже был, но поврежденное тело отказывается говорить о том, что с ним случилось.
Снова звенит металл, но на этот раз Гокудере кажется, что звук стал дальше. Ему так хочется потрясти головой и разогнать скопившийся в его голове улий, но что-то подсказывает, что этого делать нельзя: мозг – штука хрупкая. Как никогда отчетливо представляется – стоит сделать неосторожное движение, и голова разлетится на кусочки, как разбитая ваза.
Глаза разлепляются с трудом, точно веки прилипли к глазным яблокам. Смотреть удивительно больно. Гокудера только слабо различает два силуэта, мельтешащие прямо перед ним так быстро, что хочется отвернуться. Шум в голове усиливается, стоит Хаято напрячь память в попытке подобрать подходящее к картинке слово. Просто «Драка» отметается сразу за неуместностью: то, что видит Хаято, так не называется. «Бойня» - определение куда более подходящее.
Ямомото вдруг оборачивается, почувствовав на себе взгляд Хранителя Урагана, и Гокудере хочется съежиться. Забиться куда-нибудь под корягу и сидеть там до момента, пока буря не уляжется. Чужой взгляд бьет ему в лицо похлеще тонфа Хибари Кейи, темный и тяжелый, как гранитная плита. Вторая фигура вскакивает с земли. Быстро, так быстро, что и представить себе сложно – Гокудере такая скорость и не снилась. Прыгает и изгибается в грациозном прыжке, чтобы быть тут же отброшенной обратно на землю. На этот раз ударом ноги.
Когда-то Гокудера думал, что Ямамото так не может, просто неспособен. Ошибка, такая же, как и сотни других до этого: Ямамото может и не так.
Катана легко скользит в воздухе, очерчивая полукруг, и с покорностью любовницы ложится в ладонь Хранителю Дождя рукоятью вперед. Глухой удар приходится Кейе прямо в челюсть, и по площадке разносится звучный хруст. Хибари плюется кровью и, наверно, зубами, опускаясь на колено, как подданный перед императором. И получает жесткий удар с ноги. Такой сильный, что отлетает в сторону, как тряпичная кукла.
Багровая пелена перед глазами сгущается, заливая глаза, и Гокудера благодарен организму за эту невольную поблажку. Ему вполне достаточно того, что он слышит, чтобы оценить происходящее.
Ямамото бьет сильно и прицельно, будто этому его учили всю жизнь. Гокудера даже не рассчитывает услышать треск ломаемых костей, но и того, что он уже увидел, ему достаточно, чтобы понять: в больницу Намимори сегодня попадут двое. Точнее – в реанимацию.
- Травоядное… - слышится откуда-то слева. Хрипловатое и булькающее. Гокудеру сотрясает приступом смертельного сейчас смеха. К кому Кейа обращается сейчас – к нему или Ямамото, - кажется загадкой. Хаято не в силах разобрать даже интонаций – зовет Кейа просто по привычке или просит его, Гокудеру, вступиться за него перед Хранителем Дождя. Договорить Кейя не успевает, слово обрывается на последнем слоге, и над полем повисает вязкая, глухая тишина.
Рой пчел в черепе не унимается, и Гокудере вдруг чудится, что еще пара секунд, и насекомые полезут из его ушей, на свободу. Затухающей частью сознания отчетливо видно, что, поднеси Хаято руку к уху, и пальцы вымажутся кровью.
Сильная рука опускается ему на спину, кажется, даже осторожно. Становится прохладней – Такеши загораживает собой солнце, и в голову закрадывается мысль о могиле: там, наверное, так же холодно.
- Травоядное здесь только ты, - констатирует Ямамото в сторону Хибари. О том, что слова адресованы не ему, Гокудера знает. Непонятно откуда, но точно знает.
Знакомый звук откинутой крышки мобильника слышен очень смутно, пиликанье клавиш – и того хуже. Судя по всему, Ямамото все же вызывает скорую, слишком медленную, чтобы откачать хотя бы одного из истекающих кровью Хранителей. Впрочем, бывало и хуже. Всегда может быть хуже.
- Можешь не благодарить, - будто читает его мысли Ямамото, и Гокудере вдруг хочется уже оказаться в сулящей ему могиле. Потому что Такеши взял и угадал. Как обычно, черт бы его побрал.
Солнце, такое странное, непохожее на итальянское, солнце, снова погружает Хаято в свой свет, шуршит трава. Такеши опускается рядом, как после изнурительной пробежки, и смотрит на Гокудеру знакомым, немного грустным взглядом. Сейчас он не темный. Обычный, повседневный бейсбольный придурок, к которому привыкло большинство их общих знакомых. Не-маска, просто обычный и все.
Последнее, что слышит Гокудера перед тем, как позволить рою ос взять верх над его сознанием, - щелчок зажигалки. Его собственной, когда-то доставшейся Ямамото в результате короткой потасовки.
И жалеет только об одном, - что в реанимации курить, даже последнюю, - запрещено. Название: Блики
Автор: Кьюри
Бета: пока нет
Фендом: Katekyo hitman Reborn!
Персонажи: Мукуро, Ямамото
Примечание: Написано на Hot Reborn! По заявке «Мукуро | Ямамото. "Можно я примерю эту улыбку?"»
Дни заточения в стеклянном резервуаре тянутся по-пластунски медленно.
Порой Мукуро кажется, что он уже давно умер, а если нет, то сейчас - точно умирает. Или умрет, если повезет. Потеряет свой последний вздох в кислородной маске, уже почти вросшей в кожу вокруг рта, и будет счастлив, как никогда прежде.
читать дальшеСны, по которым Хранитель Тумана позволяет себе ходить, тоже чем-то похожи на кислородную маску: сколько туда ни заглядывай, сколько не вдыхай, по-настоящему наполнить грудь кислородом все равно не удастся.
Да и было бы чем наполнять, право слово.
Взять того же Тсунаеши с его вечной паранойей - правильно он поступил или нет. Вечные метания загнанного в жесткие рамки зверька, которому по сути его положено мирно щипать травку, а не махаться с мафиозными авторитетами. Или Гокудеру, к которому даже заглядывать не тянет - все равно кроме пожаров и блеклой тени незнакомой грустной женщины ничего не увидишь.
Единственный, чьи сны прельщают Рокудо Мукуро, как налитый в тарелку мед - пчелу, - сны Ямамото Такеши. Однообразные, наполненные повседневностью и мечтами о светлом будущем, которого бейсболисту никогда не видать. Из мафии ведь не уходят, факт известный. Но и не приходят. Либо ты мафиози, либо - нет. И точка.
- Можно я примерю эту улыбку? - лениво тянет Мукуро, переворачиваясь на бок и глядя на Ямамото усталыми, как после пары суток бессмысленного гляденья в монитор глазами.
Ямамото беззаботно пожимает плечами, вынимая изо рта травинку.
Дурак. Даже не раздумывал.
Иллюзия это просто. Нет, не так. Банально: что бы ты ни вытворял, все равно исчезнет, как выпущенное изо рта кольцо сигаретного дыма.
Ощущения от чужой улыбки странные, но Мукуро нравится. Все: от слегка сведенных уголков рта до едва ощутимых морщинок вокруг глаз.
Разве можно таким делиться? И можно ли не бояться?
- Только зачем? - взглядом спрашивает Ямамото, и Мукуро ничего не остается, кроме как наполнить мир вокруг тьмой и отблесками воды, в которой он поселился, как амфибия. Пожалуй, он оправдывается - за собственную усталость и неспособность улыбаться так же. Или просто хочет поговорить, фиг разберешь. Пальцы сжимаются на кислородной маске, прикрепленной к его лицу, и кажется, что еще немного, и Такеши просто оторвет ее, отрывая Рокудо от единственной возможности выжить.
Наверно, это здорово, когда тебя пытаются спасти, пусть и убив при этом. Не будь все происходящее иллюзией, Мукуро бы даже согласился.
Тьма вокруг рассеивается вместе со сном - судя по всему у Ямамото заработал будильник или кто-то упрямо будит его, выдергивая в реальность.
Ямамото отпускает, уходя в мир под солнцем, и Мукуро вдруг кажется, что в воде сверкает солнечный лучик - слишком резкий, но все же теплый, живой.
Кажется, он получил шанс обрести свободу. Просто обратившись к кому нужно.