вторник, 18 февраля 2025
08:42
Доступ к записи ограничен
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 23 марта 2021
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
- Быстрее, поезд отправляется, - одетый в красное машинист приготовился захлопнуть дверь за спиной последнего вошедшего в вагон ученика.
- - Вот и отлично, - Мэри проталкивалась вперед, ища свободное купе. Элайза шла за ней – тащить подмышкой клетку с Эйви было неудобно, да и громоздкий чемодан сильно мешал. Толпа понемногу рассасывалась, и наконец, удача улыбнулась подругам в самом конце вагона. В купе никого не было, и девушки с облегчением внесли чемоданы и захлопнули за собой дверь.
- Поезд стремительно набирал скорость и, преодолев поворот, выехал из серого, наполненного серым туманом и гудками машин Лондона. Небо, начавшее темнеть еще утром, окончательно утонуло в грозовых облаках, не пропускающих ни единого луча света. Все предвещало скорую грозу, что изрядно портило и без того подпорченное настроение.
- - Скорей бы ужин. Я сегодня не успела позавтракать. – Мери устроилась на сиденье и выглянула в окно, убирая с глаз рыжие волосы. За лето она здорово похудела и обзавелась отличным загаром, чего нельзя было сказать об Элайзе – сколько бы времени та не проводила на солнце, кожа оставалась первозданно-бледной, будто солнечные лучи ее даже не коснулись. Поезд все набирал скорость, и пейзаж за окном стремительно менялся. Теперь мимо проносились поселки с разбитыми вокруг них садами и огородами вперемешку с засеянными полями.
- - В Хогвартсе поешь, - Элайза устроилась напротив подруги и стала вглядываться в пейзаж за окном. Лондон всегда наводил на нее тоску. Стоило ступить на запыленную платформу, ей начинало казаться, что всю оставшуюся жизнь ей суждено провести в холоде и мраке. Она и сама не понимала, откуда взялось это чувство. Возможно, дело было в том, что дома ее не ждало ничего радостного, а может, так действовало отсутствие друзей. Последний раз ее жизнь освещалась дружбой вне стен школы в одиннадцать лет, а после поступления в Хогвартс все ниточки оборвались. Вечно пропадающий на работе отец и старшая сестра, достающая нравоучениями – вот и все развлечения, увиденные ею летом. – Как лето прошло? Давай рассказывай. Ты писала, что была на юге.
- - Да, на Канарах. – Мери откинулась на спинку сиденья и расплылась в улыбке, от чего стала похожа на внезапно взошедшее среди мрачного небосвода солнце. Эйви громко ухнула, просясь на волю – свободолюбивая птица не выносила вынужденного заточенья за прутьями клетки точно так же, как Элайза – летние каникулы. – Целый месяц отдыхали. А у тебя как?
- - Да скука смертная, - Элайза откинулась на сиденье, скрестив руки на груди. Рассказывать о прошедших в гордом одиночестве каникулах совсем не хотелось. – Бетти снова прочитала мне нотацию о пользе отношений. Раз этак триста. Можно подумать, это в жизни самое главное. Хочет, чтобы я нашла себе парня, у нее он, видите ли, есть. Что, если нет личной жизни, то я и не человек что ли?
- - Никогда не понимала твою сестру, - хмыкнула Мери, оценив настроение подруги. Хамелеон – так назвала бы ее Элайза, будь у нее возможность. Так уж сложилось, что Мери всегда подстраивалась под окружающих ее людей. Собственно говоря, ничего дурного в этом не было. Чуткость рыжеволосого солнышка играла ей на руку, делая центром компании и даря любовь окружающих. Порой рядом с холодной, хмурой Элайзой она выглядела карикатурой. Впрочем, контраст дружбе не мешал. – Она тебя уже сосватала? Или нашла кандидатов?
- - Нашла, как же, - поковырявшись с вечно заедающим замком, староста Когтеврана выпустила Эйви из клетки. Та благодарно ухнула и вылетела в наполовину распахнутое окно. За сову переживать не стоило – вернется как раз к тому моменту, когда поезд затормозит у станции Хогсмид. Да и почему быть не предоставить ей свободу, если и так никакой почты не предвидится? За все лето ни одного письма. Да и кто ей напишет, кроме Мэри, конечно, но у нее своя сова.
- - О, какие люди, - дверь купе скрипнула, отворяясь. На пороге возник Эдмунд Ортис собственной персоной. На груди – значок старосты. Длинные, собранные в хвост волосы, за лето, кажется, еще больше отросли. – Давно не виделись.
- - Здравствуй, Эдмунд, - она очень старалась, чтобы голос звучал мягко. В конце концов, он не виноват, что слава от назначения старостой так вскружила ему голову. По правде сказать, Элайза ему даже немного сочувствовала – весь прошлый год он ходил мрачным и нелюдимым, выполняя трудные на тот момент обязанности старосты. Тайная комната, открытая неизвестно кем, напугала не только преподавателей и всю школу вообще. – Зачем пришел?
- - Поздороваться, зачем же еще? Как делишки? Ты почему не в вагоне для старост? – Эдмунд скользнул в купе и приземлился на свободное место. – Как лето пролетело?
- - Плохо, - скрывать свое настроение никогда не входило в привычки Элайзы Истон. В отличие от тактичной, доброжелательной Мери, весь класс знал, что у нее проблемы благодаря мрачному выражению лица и особой неразговорчивости, стоило тучам сгуститься на горизонте.
- - Не переживай. – на его лицо набежала тучка, рукав скользнул по до блеска отполированному значку. – Видели, что писали в газетах?
- - Про этого Хагрида? Видели, конечно. Только как-то странно…. Не похож он на убийцу. Маленький еще.
- - Маленький? Да он под два метра ростом, - запустив руку в карман мантии, Эдмунд извлек оттуда свернутый номер «Ежедневного пророка». – Видели, что здесь?
- - Не видели. А что?
- - Ничего. Диппет никому пикнуть не дал. Или Министерство. И это, как его там, Реддл тоже помалкивает.
- - Кто? – Элайза уже протянула руку к номеру «Пророка», но остановилось. Имя казалось ей смутно знакомым. – Это тот, который поймал Хагрида?
- - Он самый. Получил табличку за особые заслуги перед школой и ходит тише воды, ниже травы. Интересно, с чего бы? Есть же, чем гордиться.
- - В любом случае я рада, что вся эта история закончилась, - Мэри отвлеклась от созерцания пейзажа за окном. – Я же была первая в списке.
- - Обошлось и ладно. Не будем об этом. – по правде сказать, от истории с наследником Слизерина по спине пробегали мурашки. Один только труп девочки, найденной в туалете, чего стоил. Как бы ни старалась администрация школы умолчать о случившемся, факт оставался фактом – убийство все же было совершено. Паника, страх и подозрения поселились, казалось, в каждом уголке замка, и житья совсем не стало. Оставалось только радоваться, что все это закончилось. Закрытия школы Элайза бы не пережила. Одна только мысль о возвращении домой повергала ее в уныние. А ведь попечительский совет действительно собирался закрыть Хогвартс. – Ладно, пойдем. Нам еще коридоры патрулировать. Мери, увидимся.
- Старосты поднялись с мест и вышли из купе. Вагон мерно покачивался на рельсах, в коридоре было пусто.
- - Как думаешь, в этом году клуб слизней будет собираться? – Эдмунд приоткрыл дверь вагона, пропуская Элайзу вперед.
- Вагон для старост почти ничем не отличался от остальных вагонов поезда с той только разницей, что здесь было размещено несколько столов. Все старосты уже прибыли на место и теперь сидели в разных углах вагона, тихо переговариваясь. Не успели Элайза с Эдмундом занять свои места, как в купе ворвался профессор Слизнорт. Толстый, сияющий улыбкой и с усами, которым позавидовал бы любой морж.
- - Добрый день всем, - обвел он взглядом присутствующих. Элайзе показалось, что он сейчас начнет тереть руки в предвкушении. Смотрел он на всех как смотрит коллекционер на недавно приобретенные коллекционные экспонаты, теряясь в догадках, на каком аукционе за них дадут больше денег. – Настало время для очередного собрания. В этом году я приглашаю всех старост. Решил расширить свой клуб. Давайте знакомиться. Я имею в виду тех, кого я пока еще не знаю. – подтянув длинноватые ему брюки, Слизнорт уселся в одно из кресел. – Начнем с вас, мисс. С вами я еще не знаком. – взгляд его сияющих глаз остановился на Элайзе, которой отчего-то стало не по себе. Никогда не испытывавшая тяги к публичным выступлениям, она даже растерялась.
- - Элайза Истон. Факультет Когтевран. Шестой курс. – наконец произнесла она. Что еще можно сказать о себе Элайза не знала. Прекрасно сдав СОВ, она все же не могла похвастаться блестящими знаниями по какому –либо предмету, а Слизнорту нужны были выдающиеся ученики, о чем все прекрасно знали. – Собираюсь поступать на мракоборца, - добавила она неуверенно, не зная, что еще можно о себе сказать.
- - Очень хорошо,- Слизнорт потер ладонью о ладонь. – Я слышал, вы набрали рекордное количество баллов по Защите от Темных Искусств. Мне сказала профессор Вилкост. Итак, кто у нас дальше?
- Повинуясь его взгляду, каждый староста встал и представился. Судя по всему, многие чувствовали себя не в своей тарелке, и Элайза немного расслабилась. Зачем она понадобилась Слизнорту девушка представляла довольно слабо. С каким бы удовольствием она вернулась в купе к Мэри, но Слизнорт, судя по всему, был расположен в долгой и обстоятельной беседе. Последними представлялись старосты школы. Кудрявая девчонка по имени Анна Элбот училась на Гриффиндоре, а Том Реддл – на факультете Слизерин. Стоило его фамилии прозвучать, как Элайза навострила уши. Любопытство в ней приподняло голову, как зверек после долгой спячки, учуявший запах долгожданной весны.
- Высокий, черноволосый парень поднялся со своего места и протянул профессору Слизнорту руку, которую тот с радостью пожал. Выглядело это странно, будто приветствие равных , а не учителя и ученика.
- - Рад вас видеть, Том, - Слизнорт расплылся в улыбке, спрятавшейся под пышными усами. – Надеюсь, хорошо провели лето?
- - Прекрасно, профессор, - голос у него низкий, с легкой хрипотцой. – Надеюсь, вы тоже.
- - О, я в добром здравии, благодарю, - Слизнорт выпустил руку Реддла и жестом приказал ему садиться. Тот послушно опустился в свое кресло и обвел присутствующих взглядом. Глаза у него были такие холодные, что Элайзе показалось, будто ее окатили ледяной водой. Слизнорт же уже взмахнул палочкой, и над столами появились подносы с булочками и кувшины со сливочным пивом.
- По прошествии часа Элайза уже знала об окружающих столько, что могла бы участвовать в издании школьной газеты. Как оказалось, не она одна была участником без особых достижений, но подающим надежды, на что, видимо, Слизнорт и рассчитывал. Когда тарелки и графины опустели, они, наконец-то, были отпущены, и Элайза с особым облегчением направилась к выходу.
- - Мисс Истон, задержитесь на минуту, - вдруг окликнул ее Слизнорт. С завистью глянув на покидавших вагон старост, Элайза остановилась.
- - Да, я слушаю.
- Я бы хотел обсудить с вами вашу карьеру мракоборца. У меня есть связи в Министерстве. Вы ведь планируете работать там, верно?
- - Честно говоря, я еще не задумывалась. У меня нет планов, - она не врала. Будущее казалось Элайзе далеким и расплывчатым. До него еще требовалось дожить. Хотя ничего радостного она для себя не видела: карьера мракоборца требовала времени и усилий, которые сойдут на нет, если она и дальше намеревается жить дома. Сейчас ей даже казалось, что она тонет в трясине быта, и конца этому не видно. Однако Слизнорт, судя по энтузиазму, был другого мнения.
- - Я все устрою. Когда вы сдадите ЖАБА.
- - Постараюсь, - больше всего на свете ей хотелось закончить этот разговор о ее возможном будущем. Ожидания преподавателей – это ответственность, которую она на себя брать не хотела, по крайней мере на данный момент.
- - Что ж, рад был знакомству, - отеческая улыбка озарила его лицо, и девушку кольнула совесть. Он ведь старается, черт возьми, а она, неблагодарная, отказывается. Но неуверенность в будущем прочно засела внутри, ледяной иглой впилась в грудную клетку, и сколько бы Элайза не отгоняла от себя это ощущение, оно только усиливалось. Кипятка в котел сомнений добавляли и разговоры о сложности сдачи Жаба, и ей даже казалось, что внутренности скручивает в узел, стоило только услышать об экзаменах. Конечно, рядом преподаватели, под рукой учебники и библиотека, в которой весь прошлогодний пятый курс поселился в преддверии СОВ, но все же.
- Из вагона для старост Элайза вышла последней и, немного помедлив, поспешила к своему купе. Миновав несколько вагонов, она вдруг остановилась. Дверь одного из купе была наполовину открыта, оттуда доносились голоса.
- - Ну, еще раз. Всего один. – раздался приглушенный голос парня, которого скрывала дверь.
- - Я же сказал – не хочу. – этот голос она узнала. Проникновенный, с хрипотцой. Значит, за дверью находились слизеринцы, среди которых был и Том Реддл. Сама не отдавая себе отчет, что делает, Элайза подошла ближе к двери купе. Подслушивать, конечно, нехорошо, но совесть угодливо молчала. Возможно оттого, что ее интересовали подробности в деле Рубеуса Хагрида. В конце концов никто ничего толком не знал, и услышать все из уст очевидца по имени Том Реддл было очень заманчиво.
- За дверью раздались незнакомые слова, будто на выдуманном языке, которого Элайза никогда не слышала. Помявшись в нерешительности, она шагнула ближе и прижала ухо к двери. И тут же отпрянула, услышав шаги. Разговор в купе прервался. Дверь резко, со скрипом, отъехала в сторону, явив Тома Реддла, взгляд которого не предвещал ничего хорошего.
- - Подслушиваешь, - констатировал он, глядя на девушку сверху вниз. Тоько сейчас она заметила насколько он выше ее. Но это было не важно. Что действительно плохо, так это то, что ее поймали на месте преступления.
- - Я задержалась завязать шнурок, - ее оправдание никуда не годилось, и это понимали они оба. Но неизвестные слова прочно засели в ее сознании и, кажется, отражались в ее глазах, смотрящих на Тома Реддла с ужасом.
- - Врешь, - он едва заметно усмехнулся, и только сейчас до девушки дошло, насколько он красивый. Красивей она никого не встречала. Вот только нет времени любоваться на всю эту красоту. Ее поймали с поличным, и открутиться вряд ли удастся. – Много слышала?
- - Ничего я не слышала. Больно мне нужно подслушивать.
- - Брысь отсюда, - тихо прошептал Реддл, шагнув вперед и заставляя девушку отступить на шаг назад.
- - Ну и уйду, - гордость так несвоевременно подняла голову у нее внутри, что Элайза сама удивилась. В конце концов он не имел права ей приказывать и уж тем более угрожать. На улице грянул гром, заставив обоих повернуться к окну. Первые капли обещавшего пойти еще с утра дождя забарабанили по стеклу. – Нечего командовать.
- Я привык, - хмыкнул Реддл, захлопывая перед ее носом дверь купе и отрезая звук возобновившегося разговора. Ничего не оставалось кроме как пойти своей дорогой. Но что-то не пускало ее, удерживая, словно силки, на одном месте. Слова странного языка засели в голове и уходить не желали. Ни на один из слышанных ею языков он не походил, но это не так важно.
- Постояв еще с минуту, она направилась в свое купе, чтобы рассказать Мери о том, что только что произошло.
Остальное путешествие прошло без происшествий, если не считать возвращение Эйви, обдавшей всех брызгами. Дождь все усиливался, и, стоило поезду остановиться у перрона, зазвучали отдаленные раскаты грома.
- Как думаешь, что это был за язык? – накинув на головы капюшоны, они пробирались сквозь толпу. Эйви беспрестанно ухала, выражая недовольство погодой. И на это была причина: небо, кажется прохудилось, и теперь обрушивало на головы учеников нескончаемые потоки ледяной воды. Мокрые и сердитые, Хогвартцы пробирались к безлошадным каретам, ожидающим их на дороге. К отсутствию лошадей все уже привыкли, но все равно Элайза чувствовала себя очень странно, каждый раз садясь в такую карету.
- Да выбрось из головы.
- Мне просто интересно, - земля под ногами осклизла, и приходилось прилагать все усилия, чтобы не упасть. Один раз она все же оступилась и была вынуждена ухватиться за Мери, которая держалась на ногах значительно лучше.
- Поищи в библиотеке, - завидев свободную карету, Мэри бодрым шагом направилась к ней, таща Элайзу за собой одной рукой, а другой – держа клетку, которая сейчас опустела. Цапля улетела с очередным письмом. Почему Мэри решила назвать свою сове именно так Элайза не знала, а случая спросить так и не представилось.
Повозившись с дверной ручкой, Мэри распахнула дверь кареты, в которой сильно пахло сеном, и втолкнула Элайзу внутрь. Очутившись в тепле, та сразу пришла в самое бодрое расположение духа. Еще немного и она вернется в ХОгвартс, ставший ей настоящим домом. ТО, что так и не получилось у дома номер четыре по Прайвет Драйв.
Огни замка медленно приближались. Сотня просвечивающих сквозь пелену дождя окон притягивали взгляд получше любого фейерверка. Оставив Мэри возиться с недовольной Эйви, Элайза прижалась к двери кареты, наблюдая за дорогой. Ворота замка, украшенные двумя статуями вепрей, вынырнули из темноты, приветственно распахнув двери. Небо, кажется, прохудилось, и дождь теперь лил сплошной стеной, превращая выходящих из карет учеников в мокрые размытые силуэты. То и дело вспышки молнии выхватывали из темноты спешащие к дверям замка фигуры.
- Пойдем, - Мэри накинула плащ на клетку с Эйви и открыла дверь, опасно закачавшуюся под порывами ветра. Вместе они вылезли из кареты и со всех ног пустились бежать. Элайзе казалось, что она несется под струями водопада, ледяные капли заливались за воротник, ноги утопали в грязи.
Холл сиял чистотой, готовый к встрече новоприбывших учеников. Свечи в Большом зале, как обычно, парили над столами, заливая все приятным теплым светом. За столами уже успели рассесться ученики. Некоторые, не стесняясь выжимали промокшие мантии и сушились с помощью заклинаний. Все места за столом преподавателей были заняты за исключением одного – молодой лесничий Огг отсутствовал, выполняя свои обязанности, - переправлял первогодок через озеро на лодках. Элайзе даже думать не хотелось, каково это – пересекать озеро в такую погоду. В день ее принятия в Хогвартс над замком темным покрывалом нависала тихая, звездная ночь. Воспоминания все еще были свежи, хотя прошло уже пять лет. Огромный, словно скала, замок с горящими окнами, темная вода за бортами лодки и предчувствие чего-то необычного и прекрасного, наверно, рождавшееся в сердце каждого, кто видел Хогвартс в первый раз в жизни. Величие замка, его сверкающие окна и горящие факелы в лодках – все это отпечаталось в сознании так четко, что, должно быть, останется с каждым из учеников Хогвартса навсегда.
Свободное место за столом нашлось на самом краю, и Элайза опустилась рядом с Мери на скамью, выжимая мокрые после дождя длинные волосы. Взгляд сам собой метнулся к столу Слизерина и нашел Тома Реддла. Элайзу совсем не удивило, что одежда на нем выглядит нетронутой дождем – должно быть, применил заклинание обсушки. Но волосы все еще мокрые, влажная челка спадает на лоб. Да и выглядит Реддл недовольным, будто только что услышал что-то неприятное. Словно почувствовав ее взгляд, староста школы поднял глаза, и Элайза поспешно отвернулась – не хватало еще чтобы он подумал, что она продолжает за ним шпионить, как в поезде. Однако огонек любопытства все же зажегся в ее груди, и чем дальше, тем больше он разгорался, заставляя ее повторять услышанные в поезде слова. Точно они что-то значили, важное и серьезное.
- Приветствую всех, - директор Диппет поднялся со стула с высокой спинкой и приветственно развел руки. За год он заметно состарился да и злоключения прошлого года тоже оставили свой след. Поговаривали, что скоро он уйдет в отставку, проча на его место преподавателя трансфигурации Альбуса Дамблдора. Элайза ничего против не имела. Дамблдор нравился ей: терпимый, понимающий и очень спокойный, он всем своим видом внушал доверие и ему как никому другому подошла бы должность директора. – Прошу приветстовавть наших первокурсников.
Двери Большого зала, скрипнув, отворились, и в сопровождении мокрого до последней нитки Огга появилась цепочка первогодков. Вода стекала с них ручьями, словно каждый преодолевал озеро вплавь.
Церемония распределения началась, Шляпа запела свою очередную песню. А после распределения – пир на славу. Только спустя час, вдоволь наевшись и напившись, Элайза поняла, как она устала. И, предоставив Эдмунду разводить первогодок по общежитиям, направилась к себе в башню вместе с Мери и одноклассниками, бурно обсуждающими прошедшие каникулы. Участвовать в беседе ей не хотелось – каждый раз, когда кто-то начинал хвастаться счастливыми днями каникул, ей становилось не по себе. Может, она одна такая неправильная? Для всех Хогвартс – школа, полная проблем и сложных предметов, а для нее – родной дом.
- - Вот и отлично, - Мэри проталкивалась вперед, ища свободное купе. Элайза шла за ней – тащить подмышкой клетку с Эйви было неудобно, да и громоздкий чемодан сильно мешал. Толпа понемногу рассасывалась, и наконец, удача улыбнулась подругам в самом конце вагона. В купе никого не было, и девушки с облегчением внесли чемоданы и захлопнули за собой дверь.
- Поезд стремительно набирал скорость и, преодолев поворот, выехал из серого, наполненного серым туманом и гудками машин Лондона. Небо, начавшее темнеть еще утром, окончательно утонуло в грозовых облаках, не пропускающих ни единого луча света. Все предвещало скорую грозу, что изрядно портило и без того подпорченное настроение.
- - Скорей бы ужин. Я сегодня не успела позавтракать. – Мери устроилась на сиденье и выглянула в окно, убирая с глаз рыжие волосы. За лето она здорово похудела и обзавелась отличным загаром, чего нельзя было сказать об Элайзе – сколько бы времени та не проводила на солнце, кожа оставалась первозданно-бледной, будто солнечные лучи ее даже не коснулись. Поезд все набирал скорость, и пейзаж за окном стремительно менялся. Теперь мимо проносились поселки с разбитыми вокруг них садами и огородами вперемешку с засеянными полями.
- - В Хогвартсе поешь, - Элайза устроилась напротив подруги и стала вглядываться в пейзаж за окном. Лондон всегда наводил на нее тоску. Стоило ступить на запыленную платформу, ей начинало казаться, что всю оставшуюся жизнь ей суждено провести в холоде и мраке. Она и сама не понимала, откуда взялось это чувство. Возможно, дело было в том, что дома ее не ждало ничего радостного, а может, так действовало отсутствие друзей. Последний раз ее жизнь освещалась дружбой вне стен школы в одиннадцать лет, а после поступления в Хогвартс все ниточки оборвались. Вечно пропадающий на работе отец и старшая сестра, достающая нравоучениями – вот и все развлечения, увиденные ею летом. – Как лето прошло? Давай рассказывай. Ты писала, что была на юге.
- - Да, на Канарах. – Мери откинулась на спинку сиденья и расплылась в улыбке, от чего стала похожа на внезапно взошедшее среди мрачного небосвода солнце. Эйви громко ухнула, просясь на волю – свободолюбивая птица не выносила вынужденного заточенья за прутьями клетки точно так же, как Элайза – летние каникулы. – Целый месяц отдыхали. А у тебя как?
- - Да скука смертная, - Элайза откинулась на сиденье, скрестив руки на груди. Рассказывать о прошедших в гордом одиночестве каникулах совсем не хотелось. – Бетти снова прочитала мне нотацию о пользе отношений. Раз этак триста. Можно подумать, это в жизни самое главное. Хочет, чтобы я нашла себе парня, у нее он, видите ли, есть. Что, если нет личной жизни, то я и не человек что ли?
- - Никогда не понимала твою сестру, - хмыкнула Мери, оценив настроение подруги. Хамелеон – так назвала бы ее Элайза, будь у нее возможность. Так уж сложилось, что Мери всегда подстраивалась под окружающих ее людей. Собственно говоря, ничего дурного в этом не было. Чуткость рыжеволосого солнышка играла ей на руку, делая центром компании и даря любовь окружающих. Порой рядом с холодной, хмурой Элайзой она выглядела карикатурой. Впрочем, контраст дружбе не мешал. – Она тебя уже сосватала? Или нашла кандидатов?
- - Нашла, как же, - поковырявшись с вечно заедающим замком, староста Когтеврана выпустила Эйви из клетки. Та благодарно ухнула и вылетела в наполовину распахнутое окно. За сову переживать не стоило – вернется как раз к тому моменту, когда поезд затормозит у станции Хогсмид. Да и почему быть не предоставить ей свободу, если и так никакой почты не предвидится? За все лето ни одного письма. Да и кто ей напишет, кроме Мэри, конечно, но у нее своя сова.
- - О, какие люди, - дверь купе скрипнула, отворяясь. На пороге возник Эдмунд Ортис собственной персоной. На груди – значок старосты. Длинные, собранные в хвост волосы, за лето, кажется, еще больше отросли. – Давно не виделись.
- - Здравствуй, Эдмунд, - она очень старалась, чтобы голос звучал мягко. В конце концов, он не виноват, что слава от назначения старостой так вскружила ему голову. По правде сказать, Элайза ему даже немного сочувствовала – весь прошлый год он ходил мрачным и нелюдимым, выполняя трудные на тот момент обязанности старосты. Тайная комната, открытая неизвестно кем, напугала не только преподавателей и всю школу вообще. – Зачем пришел?
- - Поздороваться, зачем же еще? Как делишки? Ты почему не в вагоне для старост? – Эдмунд скользнул в купе и приземлился на свободное место. – Как лето пролетело?
- - Плохо, - скрывать свое настроение никогда не входило в привычки Элайзы Истон. В отличие от тактичной, доброжелательной Мери, весь класс знал, что у нее проблемы благодаря мрачному выражению лица и особой неразговорчивости, стоило тучам сгуститься на горизонте.
- - Не переживай. – на его лицо набежала тучка, рукав скользнул по до блеска отполированному значку. – Видели, что писали в газетах?
- - Про этого Хагрида? Видели, конечно. Только как-то странно…. Не похож он на убийцу. Маленький еще.
- - Маленький? Да он под два метра ростом, - запустив руку в карман мантии, Эдмунд извлек оттуда свернутый номер «Ежедневного пророка». – Видели, что здесь?
- - Не видели. А что?
- - Ничего. Диппет никому пикнуть не дал. Или Министерство. И это, как его там, Реддл тоже помалкивает.
- - Кто? – Элайза уже протянула руку к номеру «Пророка», но остановилось. Имя казалось ей смутно знакомым. – Это тот, который поймал Хагрида?
- - Он самый. Получил табличку за особые заслуги перед школой и ходит тише воды, ниже травы. Интересно, с чего бы? Есть же, чем гордиться.
- - В любом случае я рада, что вся эта история закончилась, - Мэри отвлеклась от созерцания пейзажа за окном. – Я же была первая в списке.
- - Обошлось и ладно. Не будем об этом. – по правде сказать, от истории с наследником Слизерина по спине пробегали мурашки. Один только труп девочки, найденной в туалете, чего стоил. Как бы ни старалась администрация школы умолчать о случившемся, факт оставался фактом – убийство все же было совершено. Паника, страх и подозрения поселились, казалось, в каждом уголке замка, и житья совсем не стало. Оставалось только радоваться, что все это закончилось. Закрытия школы Элайза бы не пережила. Одна только мысль о возвращении домой повергала ее в уныние. А ведь попечительский совет действительно собирался закрыть Хогвартс. – Ладно, пойдем. Нам еще коридоры патрулировать. Мери, увидимся.
- Старосты поднялись с мест и вышли из купе. Вагон мерно покачивался на рельсах, в коридоре было пусто.
- - Как думаешь, в этом году клуб слизней будет собираться? – Эдмунд приоткрыл дверь вагона, пропуская Элайзу вперед.
- Вагон для старост почти ничем не отличался от остальных вагонов поезда с той только разницей, что здесь было размещено несколько столов. Все старосты уже прибыли на место и теперь сидели в разных углах вагона, тихо переговариваясь. Не успели Элайза с Эдмундом занять свои места, как в купе ворвался профессор Слизнорт. Толстый, сияющий улыбкой и с усами, которым позавидовал бы любой морж.
- - Добрый день всем, - обвел он взглядом присутствующих. Элайзе показалось, что он сейчас начнет тереть руки в предвкушении. Смотрел он на всех как смотрит коллекционер на недавно приобретенные коллекционные экспонаты, теряясь в догадках, на каком аукционе за них дадут больше денег. – Настало время для очередного собрания. В этом году я приглашаю всех старост. Решил расширить свой клуб. Давайте знакомиться. Я имею в виду тех, кого я пока еще не знаю. – подтянув длинноватые ему брюки, Слизнорт уселся в одно из кресел. – Начнем с вас, мисс. С вами я еще не знаком. – взгляд его сияющих глаз остановился на Элайзе, которой отчего-то стало не по себе. Никогда не испытывавшая тяги к публичным выступлениям, она даже растерялась.
- - Элайза Истон. Факультет Когтевран. Шестой курс. – наконец произнесла она. Что еще можно сказать о себе Элайза не знала. Прекрасно сдав СОВ, она все же не могла похвастаться блестящими знаниями по какому –либо предмету, а Слизнорту нужны были выдающиеся ученики, о чем все прекрасно знали. – Собираюсь поступать на мракоборца, - добавила она неуверенно, не зная, что еще можно о себе сказать.
- - Очень хорошо,- Слизнорт потер ладонью о ладонь. – Я слышал, вы набрали рекордное количество баллов по Защите от Темных Искусств. Мне сказала профессор Вилкост. Итак, кто у нас дальше?
- Повинуясь его взгляду, каждый староста встал и представился. Судя по всему, многие чувствовали себя не в своей тарелке, и Элайза немного расслабилась. Зачем она понадобилась Слизнорту девушка представляла довольно слабо. С каким бы удовольствием она вернулась в купе к Мэри, но Слизнорт, судя по всему, был расположен в долгой и обстоятельной беседе. Последними представлялись старосты школы. Кудрявая девчонка по имени Анна Элбот училась на Гриффиндоре, а Том Реддл – на факультете Слизерин. Стоило его фамилии прозвучать, как Элайза навострила уши. Любопытство в ней приподняло голову, как зверек после долгой спячки, учуявший запах долгожданной весны.
- Высокий, черноволосый парень поднялся со своего места и протянул профессору Слизнорту руку, которую тот с радостью пожал. Выглядело это странно, будто приветствие равных , а не учителя и ученика.
- - Рад вас видеть, Том, - Слизнорт расплылся в улыбке, спрятавшейся под пышными усами. – Надеюсь, хорошо провели лето?
- - Прекрасно, профессор, - голос у него низкий, с легкой хрипотцой. – Надеюсь, вы тоже.
- - О, я в добром здравии, благодарю, - Слизнорт выпустил руку Реддла и жестом приказал ему садиться. Тот послушно опустился в свое кресло и обвел присутствующих взглядом. Глаза у него были такие холодные, что Элайзе показалось, будто ее окатили ледяной водой. Слизнорт же уже взмахнул палочкой, и над столами появились подносы с булочками и кувшины со сливочным пивом.
- По прошествии часа Элайза уже знала об окружающих столько, что могла бы участвовать в издании школьной газеты. Как оказалось, не она одна была участником без особых достижений, но подающим надежды, на что, видимо, Слизнорт и рассчитывал. Когда тарелки и графины опустели, они, наконец-то, были отпущены, и Элайза с особым облегчением направилась к выходу.
- - Мисс Истон, задержитесь на минуту, - вдруг окликнул ее Слизнорт. С завистью глянув на покидавших вагон старост, Элайза остановилась.
- - Да, я слушаю.
- Я бы хотел обсудить с вами вашу карьеру мракоборца. У меня есть связи в Министерстве. Вы ведь планируете работать там, верно?
- - Честно говоря, я еще не задумывалась. У меня нет планов, - она не врала. Будущее казалось Элайзе далеким и расплывчатым. До него еще требовалось дожить. Хотя ничего радостного она для себя не видела: карьера мракоборца требовала времени и усилий, которые сойдут на нет, если она и дальше намеревается жить дома. Сейчас ей даже казалось, что она тонет в трясине быта, и конца этому не видно. Однако Слизнорт, судя по энтузиазму, был другого мнения.
- - Я все устрою. Когда вы сдадите ЖАБА.
- - Постараюсь, - больше всего на свете ей хотелось закончить этот разговор о ее возможном будущем. Ожидания преподавателей – это ответственность, которую она на себя брать не хотела, по крайней мере на данный момент.
- - Что ж, рад был знакомству, - отеческая улыбка озарила его лицо, и девушку кольнула совесть. Он ведь старается, черт возьми, а она, неблагодарная, отказывается. Но неуверенность в будущем прочно засела внутри, ледяной иглой впилась в грудную клетку, и сколько бы Элайза не отгоняла от себя это ощущение, оно только усиливалось. Кипятка в котел сомнений добавляли и разговоры о сложности сдачи Жаба, и ей даже казалось, что внутренности скручивает в узел, стоило только услышать об экзаменах. Конечно, рядом преподаватели, под рукой учебники и библиотека, в которой весь прошлогодний пятый курс поселился в преддверии СОВ, но все же.
- Из вагона для старост Элайза вышла последней и, немного помедлив, поспешила к своему купе. Миновав несколько вагонов, она вдруг остановилась. Дверь одного из купе была наполовину открыта, оттуда доносились голоса.
- - Ну, еще раз. Всего один. – раздался приглушенный голос парня, которого скрывала дверь.
- - Я же сказал – не хочу. – этот голос она узнала. Проникновенный, с хрипотцой. Значит, за дверью находились слизеринцы, среди которых был и Том Реддл. Сама не отдавая себе отчет, что делает, Элайза подошла ближе к двери купе. Подслушивать, конечно, нехорошо, но совесть угодливо молчала. Возможно оттого, что ее интересовали подробности в деле Рубеуса Хагрида. В конце концов никто ничего толком не знал, и услышать все из уст очевидца по имени Том Реддл было очень заманчиво.
- За дверью раздались незнакомые слова, будто на выдуманном языке, которого Элайза никогда не слышала. Помявшись в нерешительности, она шагнула ближе и прижала ухо к двери. И тут же отпрянула, услышав шаги. Разговор в купе прервался. Дверь резко, со скрипом, отъехала в сторону, явив Тома Реддла, взгляд которого не предвещал ничего хорошего.
- - Подслушиваешь, - констатировал он, глядя на девушку сверху вниз. Тоько сейчас она заметила насколько он выше ее. Но это было не важно. Что действительно плохо, так это то, что ее поймали на месте преступления.
- - Я задержалась завязать шнурок, - ее оправдание никуда не годилось, и это понимали они оба. Но неизвестные слова прочно засели в ее сознании и, кажется, отражались в ее глазах, смотрящих на Тома Реддла с ужасом.
- - Врешь, - он едва заметно усмехнулся, и только сейчас до девушки дошло, насколько он красивый. Красивей она никого не встречала. Вот только нет времени любоваться на всю эту красоту. Ее поймали с поличным, и открутиться вряд ли удастся. – Много слышала?
- - Ничего я не слышала. Больно мне нужно подслушивать.
- - Брысь отсюда, - тихо прошептал Реддл, шагнув вперед и заставляя девушку отступить на шаг назад.
- - Ну и уйду, - гордость так несвоевременно подняла голову у нее внутри, что Элайза сама удивилась. В конце концов он не имел права ей приказывать и уж тем более угрожать. На улице грянул гром, заставив обоих повернуться к окну. Первые капли обещавшего пойти еще с утра дождя забарабанили по стеклу. – Нечего командовать.
- Я привык, - хмыкнул Реддл, захлопывая перед ее носом дверь купе и отрезая звук возобновившегося разговора. Ничего не оставалось кроме как пойти своей дорогой. Но что-то не пускало ее, удерживая, словно силки, на одном месте. Слова странного языка засели в голове и уходить не желали. Ни на один из слышанных ею языков он не походил, но это не так важно.
- Постояв еще с минуту, она направилась в свое купе, чтобы рассказать Мери о том, что только что произошло.
Остальное путешествие прошло без происшествий, если не считать возвращение Эйви, обдавшей всех брызгами. Дождь все усиливался, и, стоило поезду остановиться у перрона, зазвучали отдаленные раскаты грома.
- Как думаешь, что это был за язык? – накинув на головы капюшоны, они пробирались сквозь толпу. Эйви беспрестанно ухала, выражая недовольство погодой. И на это была причина: небо, кажется прохудилось, и теперь обрушивало на головы учеников нескончаемые потоки ледяной воды. Мокрые и сердитые, Хогвартцы пробирались к безлошадным каретам, ожидающим их на дороге. К отсутствию лошадей все уже привыкли, но все равно Элайза чувствовала себя очень странно, каждый раз садясь в такую карету.
- Да выбрось из головы.
- Мне просто интересно, - земля под ногами осклизла, и приходилось прилагать все усилия, чтобы не упасть. Один раз она все же оступилась и была вынуждена ухватиться за Мери, которая держалась на ногах значительно лучше.
- Поищи в библиотеке, - завидев свободную карету, Мэри бодрым шагом направилась к ней, таща Элайзу за собой одной рукой, а другой – держа клетку, которая сейчас опустела. Цапля улетела с очередным письмом. Почему Мэри решила назвать свою сове именно так Элайза не знала, а случая спросить так и не представилось.
Повозившись с дверной ручкой, Мэри распахнула дверь кареты, в которой сильно пахло сеном, и втолкнула Элайзу внутрь. Очутившись в тепле, та сразу пришла в самое бодрое расположение духа. Еще немного и она вернется в ХОгвартс, ставший ей настоящим домом. ТО, что так и не получилось у дома номер четыре по Прайвет Драйв.
Огни замка медленно приближались. Сотня просвечивающих сквозь пелену дождя окон притягивали взгляд получше любого фейерверка. Оставив Мэри возиться с недовольной Эйви, Элайза прижалась к двери кареты, наблюдая за дорогой. Ворота замка, украшенные двумя статуями вепрей, вынырнули из темноты, приветственно распахнув двери. Небо, кажется, прохудилось, и дождь теперь лил сплошной стеной, превращая выходящих из карет учеников в мокрые размытые силуэты. То и дело вспышки молнии выхватывали из темноты спешащие к дверям замка фигуры.
- Пойдем, - Мэри накинула плащ на клетку с Эйви и открыла дверь, опасно закачавшуюся под порывами ветра. Вместе они вылезли из кареты и со всех ног пустились бежать. Элайзе казалось, что она несется под струями водопада, ледяные капли заливались за воротник, ноги утопали в грязи.
Холл сиял чистотой, готовый к встрече новоприбывших учеников. Свечи в Большом зале, как обычно, парили над столами, заливая все приятным теплым светом. За столами уже успели рассесться ученики. Некоторые, не стесняясь выжимали промокшие мантии и сушились с помощью заклинаний. Все места за столом преподавателей были заняты за исключением одного – молодой лесничий Огг отсутствовал, выполняя свои обязанности, - переправлял первогодок через озеро на лодках. Элайзе даже думать не хотелось, каково это – пересекать озеро в такую погоду. В день ее принятия в Хогвартс над замком темным покрывалом нависала тихая, звездная ночь. Воспоминания все еще были свежи, хотя прошло уже пять лет. Огромный, словно скала, замок с горящими окнами, темная вода за бортами лодки и предчувствие чего-то необычного и прекрасного, наверно, рождавшееся в сердце каждого, кто видел Хогвартс в первый раз в жизни. Величие замка, его сверкающие окна и горящие факелы в лодках – все это отпечаталось в сознании так четко, что, должно быть, останется с каждым из учеников Хогвартса навсегда.
Свободное место за столом нашлось на самом краю, и Элайза опустилась рядом с Мери на скамью, выжимая мокрые после дождя длинные волосы. Взгляд сам собой метнулся к столу Слизерина и нашел Тома Реддла. Элайзу совсем не удивило, что одежда на нем выглядит нетронутой дождем – должно быть, применил заклинание обсушки. Но волосы все еще мокрые, влажная челка спадает на лоб. Да и выглядит Реддл недовольным, будто только что услышал что-то неприятное. Словно почувствовав ее взгляд, староста школы поднял глаза, и Элайза поспешно отвернулась – не хватало еще чтобы он подумал, что она продолжает за ним шпионить, как в поезде. Однако огонек любопытства все же зажегся в ее груди, и чем дальше, тем больше он разгорался, заставляя ее повторять услышанные в поезде слова. Точно они что-то значили, важное и серьезное.
- Приветствую всех, - директор Диппет поднялся со стула с высокой спинкой и приветственно развел руки. За год он заметно состарился да и злоключения прошлого года тоже оставили свой след. Поговаривали, что скоро он уйдет в отставку, проча на его место преподавателя трансфигурации Альбуса Дамблдора. Элайза ничего против не имела. Дамблдор нравился ей: терпимый, понимающий и очень спокойный, он всем своим видом внушал доверие и ему как никому другому подошла бы должность директора. – Прошу приветстовавть наших первокурсников.
Двери Большого зала, скрипнув, отворились, и в сопровождении мокрого до последней нитки Огга появилась цепочка первогодков. Вода стекала с них ручьями, словно каждый преодолевал озеро вплавь.
Церемония распределения началась, Шляпа запела свою очередную песню. А после распределения – пир на славу. Только спустя час, вдоволь наевшись и напившись, Элайза поняла, как она устала. И, предоставив Эдмунду разводить первогодок по общежитиям, направилась к себе в башню вместе с Мери и одноклассниками, бурно обсуждающими прошедшие каникулы. Участвовать в беседе ей не хотелось – каждый раз, когда кто-то начинал хвастаться счастливыми днями каникул, ей становилось не по себе. Может, она одна такая неправильная? Для всех Хогвартс – школа, полная проблем и сложных предметов, а для нее – родной дом.
воскресенье, 19 апреля 2020
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
суббота, 08 августа 2015
01:30
Доступ к записи ограничен
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
пятница, 22 августа 2014
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
by Лиден
среда, 27 ноября 2013
17:59
Доступ к записи ограничен
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 21 октября 2013
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Приветствуем, Дамы и Господа!
Администрация фендомного сообщества Spell-Battle приглашает Вас принять участие в командном конкурсе, посвященном Битве Системных и не только Пар нашего фендома: Spell-Battle: Raund2!
Ждем всех желающих участвовать, голосовать, болеть и хрустеть попкорном на трибунах, расположенных вокруг Боевых Арен!
Переход -- по клику.
Всех ждем и приветствуем!
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Название: Звери
Автор: Кьюри
Бета: пока нет
Фендом: Katekyo hitman Reborn!
Персонажи: Гокудера, Хибари, Ямамото
Примечание: Написано на Hot Reborn! По заявке «dark! Ямамото | Хибари. "Травоядное здесь только ты" NH!»
Ураган.
Это звание Гокудера Хаято носит с особой гордостью, периодически повторяя его про себя и, кажется, все сильнее впитывая каждый звук собственной стихии. Пронизывает им кожу, как одежду – сигаретным дымом.
Кое-кто, наверно, сказал бы, что Хаято слишком вживается в образ, отождествляет себя со своей стихией, как ребенок, подражающий какому-то супер-герою из-за незначительного сходства.
Наверно, так оно и есть, пусть Хранитель Урагана и боится себе в этом признаться. Что может быть унизительней, чем осознавать, что подражаешь чему-то или кому-то, не довольствуясь тем, что ты есть на самом деле?
И Гокудера продолжает. День за днем, все превышая и превышая рубеж того, что можно. Слишком быстро выскакивает из класса, хлопает дверьми и разносит территорию Школы, доказывая свое право принадлежать к собственной стихии, пусть даже это не так уж и нужно. Вот только есть одно «но», о котором Гокудера не задумывается очень долго. До тех самых пор, пока тонфа не врезается ему в скулу с такой силой, что перед глазами темнеет.
Мысли взрываются в голове кипой черных ос, разлетаются и шумят, не желая собраться в единое целое. Саднящая боль в носу расползается по всему лицу, заливая его темнотой. Пробирается вверх по переносице, заставляя звенеть лобную кость, как металлическую пластину, по которой со всей силы приложили молотом.
- Забью до смерти, - раздается откуда-то сверху, и Гокудере хочется заорать и зажать уши руками, - слишком сильно слова бьют по ставшим вдруг невероятно чувствительным барабанным перепонкам. Ступня в начищенном до зеркального блеска черном ботинке опускается на ребра, заставляя подавиться собственным дыханием вперемешку с кровью. Хаято и сам не понимает, что движет им сейчас – просто рефлексы, заставляющие тело функционировать, или инстинкт самосохранения, требующий уйти от угрозы как можно дальше.
читать дальше
Название: Блики
Автор: Кьюри
Бета: пока нет
Фендом: Katekyo hitman Reborn!
Персонажи: Мукуро, Ямамото
Примечание: Написано на Hot Reborn! По заявке «Мукуро | Ямамото. "Можно я примерю эту улыбку?"»
Дни заточения в стеклянном резервуаре тянутся по-пластунски медленно.
Порой Мукуро кажется, что он уже давно умер, а если нет, то сейчас - точно умирает. Или умрет, если повезет. Потеряет свой последний вздох в кислородной маске, уже почти вросшей в кожу вокруг рта, и будет счастлив, как никогда прежде.
читать дальше
Автор: Кьюри
Бета: пока нет
Фендом: Katekyo hitman Reborn!
Персонажи: Гокудера, Хибари, Ямамото
Примечание: Написано на Hot Reborn! По заявке «dark! Ямамото | Хибари. "Травоядное здесь только ты" NH!»
Ураган.
Это звание Гокудера Хаято носит с особой гордостью, периодически повторяя его про себя и, кажется, все сильнее впитывая каждый звук собственной стихии. Пронизывает им кожу, как одежду – сигаретным дымом.
Кое-кто, наверно, сказал бы, что Хаято слишком вживается в образ, отождествляет себя со своей стихией, как ребенок, подражающий какому-то супер-герою из-за незначительного сходства.
Наверно, так оно и есть, пусть Хранитель Урагана и боится себе в этом признаться. Что может быть унизительней, чем осознавать, что подражаешь чему-то или кому-то, не довольствуясь тем, что ты есть на самом деле?
И Гокудера продолжает. День за днем, все превышая и превышая рубеж того, что можно. Слишком быстро выскакивает из класса, хлопает дверьми и разносит территорию Школы, доказывая свое право принадлежать к собственной стихии, пусть даже это не так уж и нужно. Вот только есть одно «но», о котором Гокудера не задумывается очень долго. До тех самых пор, пока тонфа не врезается ему в скулу с такой силой, что перед глазами темнеет.
Мысли взрываются в голове кипой черных ос, разлетаются и шумят, не желая собраться в единое целое. Саднящая боль в носу расползается по всему лицу, заливая его темнотой. Пробирается вверх по переносице, заставляя звенеть лобную кость, как металлическую пластину, по которой со всей силы приложили молотом.
- Забью до смерти, - раздается откуда-то сверху, и Гокудере хочется заорать и зажать уши руками, - слишком сильно слова бьют по ставшим вдруг невероятно чувствительным барабанным перепонкам. Ступня в начищенном до зеркального блеска черном ботинке опускается на ребра, заставляя подавиться собственным дыханием вперемешку с кровью. Хаято и сам не понимает, что движет им сейчас – просто рефлексы, заставляющие тело функционировать, или инстинкт самосохранения, требующий уйти от угрозы как можно дальше.
читать дальше
Название: Блики
Автор: Кьюри
Бета: пока нет
Фендом: Katekyo hitman Reborn!
Персонажи: Мукуро, Ямамото
Примечание: Написано на Hot Reborn! По заявке «Мукуро | Ямамото. "Можно я примерю эту улыбку?"»
Дни заточения в стеклянном резервуаре тянутся по-пластунски медленно.
Порой Мукуро кажется, что он уже давно умер, а если нет, то сейчас - точно умирает. Или умрет, если повезет. Потеряет свой последний вздох в кислородной маске, уже почти вросшей в кожу вокруг рта, и будет счастлив, как никогда прежде.
читать дальше
воскресенье, 20 октября 2013
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Люди добрые, владеющие фотошопом! Кто-нибудь может склепать мне баннер для второго раунда Spell-Battle? Фотошоп у меня накрылся вместе с виндой, караул((((
В благодарность любовь, сирца и миник на заказанную пару
В благодарность любовь, сирца и миник на заказанную пару
понедельник, 07 октября 2013
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
пятница, 26 июля 2013
19:02
Доступ к записи ограничен
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 22 июля 2013
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Люди, объясните мне, барану, что такое середнячок в фанфикерстве? Или так называемый - текст среднего уровня. Я реально не могу понять кретерии оценки. =(
воскресенье, 21 июля 2013
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Ну, что я могу сказать? Люблю и обожаю!
И да, буду болеть! *_*
пятница, 19 июля 2013
16:44
Доступ к записи ограничен
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
среда, 12 июня 2013
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
12.06.2013 в 00:03
Пишет dymavenok:Про стихи...
Дуэль
Расходимся, стреляем с десяти,
По правилам, не преступив черту…
Я начинаю первая: «Прости»,
Но «выстрел» попадает в пустоту.
Ты прячешь воспаленные глаза,
Давно уже определив ответ.
Давай, родной… Здесь нет пути назад.
И вот я по губам читаю: «Нет».
Я ранена, теперь последний штрих:
Захлопни дверь, убей своим «прощай».
Давай, родной… Ну, что же ты затих?
Я стану ангелом…
Прицелься и стреляй!
URL записиДуэль
Расходимся, стреляем с десяти,
По правилам, не преступив черту…
Я начинаю первая: «Прости»,
Но «выстрел» попадает в пустоту.
Ты прячешь воспаленные глаза,
Давно уже определив ответ.
Давай, родной… Здесь нет пути назад.
И вот я по губам читаю: «Нет».
Я ранена, теперь последний штрих:
Захлопни дверь, убей своим «прощай».
Давай, родной… Ну, что же ты затих?
Я стану ангелом…
Прицелься и стреляй!
среда, 29 мая 2013
20:49
Доступ к записи ограничен
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
пятница, 24 мая 2013
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
четверг, 23 мая 2013
21:30
Доступ к записи ограничен
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
воскресенье, 07 апреля 2013
Ямамото не двигался, не верил своим глазам; где-то в глубине души он до сих пор считал, что Сквало взрослый, рассудительный, непробиваемый мудак. (с)
19.03.2013 в 23:12
Пишет Dit of moon:15.03.2013 в 22:59
Пишет Byronic Hero:меня не перестает колбасить
Один, два, много…
Один Дон — генератор идей. Два Дона — подельники. Много Донов — диверсия.
Один Дюм — нянька. Два Дюма — дитя без глаза. Много Дюмов — пир горой.
Один Гюг — остряк. Два Гюга — состязание в остроумии. Много Гюгов — ансамбль песни и тряски типа КВН.
Один Роб — сумасшедший ученый. Два Роба — проект-долгострой. Много Робов — психиатрическая лечебница.
Один Гам — драматург. Два Гама — собутыльники. Много Гамов — революция.
Один Макс — бульдозер порядка. Два Макса — шахматный турнир. Много Максов — «Эквилибриум».
Один Жук — голова. Два Жука — спор. Много Жуков — очередной несостоявшийся хоккейный матч.
Один Есь — поэт. Два Еся — творческий дуэт. Много Есей — катастрофа.
Один Нап — звезда. Два Напа — любовники. Много Напов — оргия.
Один Баль — философ. Два Баля — дискуссия. Много Балей — массовая паника.
Один Джек — прожектер. Два Джека — совместная афера. Много Джеков — рынок.
Один Драй — моралист. Два Драя — разбор полетов на двоих. Много Драев — суд святой инквизиции.
Один Штирль — трудяга. Два Штирля — партнеры. Много Штирлей — галера.
Один Дост — интеллигент. Два Доста — исповедь. Много Достов — секта.
Один Гек — тамада. Два Гека — сплетники. Много Геков — Лав-парад.
Один Габ — хозяин. Два Габа — чаепитие. Много Габов — совет директоров.
URL записиОдин, два, много…
Один Дон — генератор идей. Два Дона — подельники. Много Донов — диверсия.
Один Дюм — нянька. Два Дюма — дитя без глаза. Много Дюмов — пир горой.
Один Гюг — остряк. Два Гюга — состязание в остроумии. Много Гюгов — ансамбль песни и тряски типа КВН.
Один Роб — сумасшедший ученый. Два Роба — проект-долгострой. Много Робов — психиатрическая лечебница.
Один Гам — драматург. Два Гама — собутыльники. Много Гамов — революция.
Один Макс — бульдозер порядка. Два Макса — шахматный турнир. Много Максов — «Эквилибриум».
Один Жук — голова. Два Жука — спор. Много Жуков — очередной несостоявшийся хоккейный матч.
Один Есь — поэт. Два Еся — творческий дуэт. Много Есей — катастрофа.
Один Нап — звезда. Два Напа — любовники. Много Напов — оргия.
Один Баль — философ. Два Баля — дискуссия. Много Балей — массовая паника.
Один Джек — прожектер. Два Джека — совместная афера. Много Джеков — рынок.
Один Драй — моралист. Два Драя — разбор полетов на двоих. Много Драев — суд святой инквизиции.
Один Штирль — трудяга. Два Штирля — партнеры. Много Штирлей — галера.
Один Дост — интеллигент. Два Доста — исповедь. Много Достов — секта.
Один Гек — тамада. Два Гека — сплетники. Много Геков — Лав-парад.
Один Габ — хозяин. Два Габа — чаепитие. Много Габов — совет директоров.